Смертная казнь лежит в основе всякого права. Право основано на применении физической силы, этим оно отличается от любой другой системы заповедей. Если человек, в ходе борьбы защищающий своё или чьё-либо право, не может убить посягателя, посягатель в конечном итоге убьёт его. Убийство в ходе необходимой обороны есть первообраз смертной казни, её минимум. Именно его допущение делает возможным всякое право. В некоторых обществах право убивать посягателя отчуждено от простых людей в пользу особой группы государственных служащих, но суть от этого не меняется: право существует лишь постольку, поскольку противодействие ему может дойти до точки убийства противодействующего.

С точки зрения здоровья казнить можно лишь того, кто намеренно пытается отнять или сократить жизнь других.

С точки зрения удовольствия казнить можно того, кто сам не только неприятен, но и назойлив.

С точки зрения отвлечённого познания казнить можно того, чья смерть откроет больше нового, чем жизнь.

С точки зрения свободы от зависимостей казнить можно того, кто намеренно порабощает других разного рода зависимостями.

С точки зрения самореализации казнить можно того, кто мешает самореализации других.

С точки зрения контроля казнить следует того, чьи посягательства на свободу других ничто другое не останавливает.

С точки зрения социальной гармонии казнить следует того, кто отрицает сам принцип всеобщего согласия.

С точки зрения достоинства казнить следует того, кто присваивает себе свойства Божества.

С точки зрения благоденствия рода казнить следует любого, чья смерть послужит благоденствию рода.

Как видим, 4 из 9 ценностей требуют казни, в то время как остальные её лишь допускают, причём здоровье предполагает строгое ограничение для такого допуска.

Намеренное посягательство на жизнь других, несмотря на все предупредительные меры, является и предельным нарушением свободы, и отрицанием принципа согласия, и присвоением себе права распоряжаться чужими судьбами, которое может принадлежать лишь их Творцу. Убийство убийцы также несомненно послужит благоденствию рода.

Все требования казни за пределами этого ограничения уже как минимум спорны. Но в целом нет такой высшей ценности, которая запрещала бы необходимую оборону, а значит смертную казнь, а значит право как таковое.