ivanov_petrov задал вопрос, а я ответил. Но задумался, а почему всё же так. Почему невозможно понять, куда идут люди. Ведь они должны к чему-то стремиться, и это стремление должно складываться в какую-то определённую линию поведения. Вот видно: этот человек стремится к власти, идёт по головам, всем жертвует, продаёт друзей, тиранит родных, зарабатывает деньги, заводит связи, делает карьеру, учится власти, постоянно тренируется, готовится, только и говорит что о власти. У него может что-то получаться, что-то не получаться, в том числе и по итогам всего его движения — шёл к власти и пришёл или шёл к власти, но в последний момент всё рухнуло, какая драма — но это всё заметно и даже трудно не заметить. И подобное действительно бывает, однако это крайне редко, единичные случаи.
Дело в том, что подобный ярко выраженный образ жизни — это внутренняя монокультура, которую можно ассоциировать с односторонностью, одномерностью или даже некоторой одержимостью [сверхценными идеями, мономанией и проч.]. Издалека это очень интересно, ярко, лучший предмет для художественного осмысления, центр внимания всех видов искусства, а когда лично сталкиваешься с подобными людьми, нередко возникает ощущение болезненной узколобости, того, что иногда называют фанатизмом, и даже коммуникативной герметичности — к человеку не пробьёшься, до него не достучишься, он весь сосредоточен на одной теме, не видит никого и ничего, кроме предмета своих устремлений.
Подавляющее большинство людей живут не так. И хотя они сами себя порой корят за разбросанность, внутреннюю монокультуру они презирают, видят в ней отклонение и даже ущербность. Почему? Вероятно потому, что человеческая природа по своей природе комплементаристка. Она изначально многомерна, и все те великие цели, вокруг которых сформировались целые учения, в том числе религиозные, ей присущи как таковой в качестве потребностей — именно поэтому соответствующие учения и находят отклик. Из-за этого выбрать что-то одно и всю жизнь только этому следовать, пренебрегая или даже жертвуя всем остальным, крайне трудно. Даже если человек сознательно делает такой выбор, он нет-нет да и поддастся какому-нибудь постороннему соблазну. Гоняешься-гоняешься за властью, но всё-таки не забудешь и про семью, и про удовольствия, и про любознательность, и про уважение, и даже про помощь ближнему. Ну как отказаться.
В итоге получается, что средний человек стремится ко всему понемножку и получает всего понемножку, а из жизни в целом получается ни то ни сё. Тому способствуют, конечно же, и условия жизни, которые не позволяют достигать всего вместе. Но, быть может, в большей мере за это отвечает сама установка, согласно которой “нельзя получить всё сразу”, убеждённость, что это инфантилизм, что чем-то всё равно надо жертвовать и так далее. В крайней форме на пути людей даже могут встретиться истинные изуверы, которые, если видят чьё-то гармоничное развитие, нарочно его разрушают или даже ставят человека перед невозможным выбором. Вот мы и болтаемся, жертвуя то одним, то другим, беспорядочно и бессознательно, безо всякого плана.
Мы видим, как “одномерные” в силу своей сосредоточенности и последовательности оказываются не только более целостными, но и более удачливыми. Однако готовы ли мы заплатить ту цену, которую они платят, сужая свой кругозор и отказываясь видеть благо во всей его полноте, а не в редактированном виде. Некоторые счастливчики, этакие “люди эпохи Возрождения” [когда впервые заговорили именно о гармоничной личности, которая не забывает ни о какой своей стороне], пытаются, правда, сочетать оба подхода. Они находят в каком-то одном благе ключ ко всем остальным. Например, если ты помогаешь людям, то автоматически получаешь и власть, и уважение, и удовольствия, и семью, и достоинство, и победу над злом, и всё прочее таким образом прилагается. Но так бывает предельно редко: скудость нашей жизни, злая воля завистников и даже имманентные тактические противоречия между различными благами делают подобные зависимости крайне нестойкими. Сплошь и рядом за ту же помощь людям можно получить только плевки, одиночество, нищету, болезни и раннюю смерть. Каждое благо требует специального внимания и отдельных усилий — целого искусства по его культивированию.
Остаётся надеяться, что хотя бы сознательное отношение ко многомерности собственной природы несколько облегчит нашу участь. Неслучайно последние лет шестьдесят распространяются всякие популярные представления о “балансе жизни” и проч. Если человек сознаёт такую гармонию как свой идеал, он по крайней мере может двигаться именно к нему.
