Сначала Сатана заявил Богу, что человек такая скотина, которая в принципе не может быть ничем довольна, что ты ему ни давай. Бог разрешил Сатане провести эксперимент.
Тогда Сатана заключил пари с Фаустом, который был самый придирчивый, взыскательный и брюзгливый из всех людей. Смысл сделки был в том, что Сатана станет одаривать Фауста всеми возможными благами, причём не по отдельности, а в совокупности. Когда же Фауст признает, что он всем доволен и больше ему ничего не надо, то Сатана тут же получит его душу.
Сделал Сатана Фауста сразу царём-героем, у которого было всё, включая любовь подданных. Но на далёкой чужбине, среди каких-то дикарей. Вроде бы и люди, но все обычаи у них отвратительные, от их еды, их праздников и их женщин, даже первых красавиц, Фауста чуть ли не тошнило. При этом что ни делал Фауст, всё вызывало у них восторг, хотя сама их благодарность была ему противна. Естественно, и речи быть не могло, чтобы как-то породниться с подданными, создать семью завести наследника и проч. Возроптал: всё вроде хорошо, но толку при таком отчуждении.
Тогда сатана сделал его царём-патриархом, окружёнными многочисленными отпрысками, при тех же сказочных условиях и среди обычных людей, вполне родных Фаусту. Но, как положено патриарху, очень старым, одной ногой в могиле. Хотел же преодолеть отчуждение, вот скоро и сольёшься с родными тебе людьми, с предками, с родом в целом. Фауст опять возроптал: к чему всё, если не успею как следует насладиться.
Сделал Сатана Фауста царём-героем, имеющим всё и даже молодым и здоровым. Но неспособным получать удовольствие и в стране, как назло, какой-то серой, убогой, скучной. Скучные люди, скучные пейзажи, скучные дома. Всё постыло, серо, тоскливо. Возроптал: не чувствую, что у меня всё есть.
Снова царём-героем и уже с обострёнными чувствами да ещё в стране прекрасной, яркой, с чудесными видами, танцами, вкуснейшей едой и великолепными женщинами. Так всё нравится, что любое расставание причиняет невыносимую боль. Даже засыпать больно. А когда не спишь, то не можешь остановиться и неизбежно всем пресыщаешься, до тошноты. Возроптал: не хочу этак страдать.
Ладно, опять царём-героем, но способность чувствовать притуплена. И в стране простой, без изысков: простые люди, простые отношения, простые забавы и проч. Фауст весёлый, довольный, но глупый и невежественный. Дурачок. Возроптал: я же был умным, много знал, интересовался всяким, имел вкус к высокому да глубокому.
Что ж, в таком случае царём, но не совсем героем: слишком умным, всё время мечтающим заниматься своей наукой вместо правления. Ему налоги собирать, войны объявлять да интриги плести, а он всё о науке своей думает и тоскует. Кругом-то сплошь дураки и материи подсовывают низкие. Возроптал: хочу заниматься любимым делом, а не тем, что обязан.
Пусть: царём-просветителем, умным и занимающимся любимой наукой. Но закономерно, что марионеткой вельмож. Кто-то же должен управлять государством. А вельможи лютые, каждый в свою сторону тянет, да ещё и не очень-то церемонятся. Кричат, угрожают, даже бьют, над семьёй издеваются, то одно, то другое, совсем измордовали. Возроптал: хочу быть свободным, сам определять свою судьбу.
На этот раз сделал царём, у которого есть всё, включая полновластие. Но нет уважения подданных. Потому что тиран. Ему подчиняются, но с презрением. Карикатуры рисуют, анекдоты сочиняют, а как видят, плюются. Даже пару раз гнилыми помидорами попали. Возроптал: хочу быть чтимым, как подобает царю или хотя бы как просто хорошему человеку.
Сделал наконец Сатана Фауста царём-героем безо всяких изъянов, совершенным. И все прямо молятся на него, собираются и хором скандируют «Слава великому Фаусту!». Как выйдет, сразу падают ниц, а после целуют оставленные им следы. Всюду статуи его стоят золотые, а возле них каждый день живые цветы и молодожёны клятвы друг другу дают. Доходит до того, что и жертвоприношения проводят, иногда даже людей, вплоть до младенцев — всё добровольно, со страстью и слезами умиления. Запретил, а всё равно тайком делают. Не выдержал, говорит Сатане: прекрати, невыносимо. Нет, говорит, Сатана, утомил ты меня своими запросами бесконечными, решай всё сам как знаешь.
Бросился в ноги Сатане Фауст и стал умолять. Ладно, смилостивился Сатана, я сделал тебя совершенным, я же выручу тебя и в этом. Подставлю себя вместо тебя. Да к тому же это будет и правдой: ведь именно я конечный источник народного счастья, от меня зависит судьба страны, я дал им совершенного царя и могу его отнять, погрузив всё в хаос. И вот, Фауст рассказал людям правду: что его власть и успехи его правления обеспечены божеством в виде золотой рыбки, исполняющей самые хитрые желания, и что именно этому божеству надо поклоняться. Статуи Фауста заменили на золотые изображения этой рыбки, и теперь сам Фауст должен был публично чествовать её. И хотя в остальном всё было хорошо, одно то, что Сатана заставил Фауста и прочих поклоняться себе, необъяснимым образом отравляло гармонию и блаженство.
Не выдержал Фауст и обиделся: так твою растак, Сатана, ведь мог же ты сделать всё идеально, сделать меня счастливым и душу мою получить. Душа человеческая, ответил Сатана, это, конечно, хорошо, но есть ставки поинтересней. Бога переспорить, например.
И понял наконец-то глупый Фауст, что пари было заведомо проигрышным, ведь любой исход был его несчастьем. А дальше то ли провалился в ад, то ли был спасён Богом, Который есть все возможные блага в свёрнутом виде. В этом отношении источники разнятся.
В любом случае Сатана выиграл спор с Богом, но Бог, как обычно бывает, по-любому в накладе не остался.
